Еще один город. Еще одна запись в копилке.
Пшпшпш. “Пжстанек Замковая площадь”. На Замковой площади колонна короля Сигизмунда. Площадь примыкает к “Старому мясту”. А там уже улицы Piwna - Пивная, Piekarska - Пекарская, Rycerska - Рыцарская... Ну и разные там другие ремесленные. Мой первый день в Варшаве, на родине Шопена, Коперника и малоизвестного изобретателя языка эсперанто. В этот раз я поселилась близко к центру, буквально в 5 минутах ходьбы от Старого города, на улице Bonifrateska, которая когда-то также входила в пределы Варшавского гетто.
На самом деле этот город тронул меня своими 2 струнами. Филологической и темой гетто.
Касаемо первой, будучи связанной с языком, всегда интересно, вот как же так можно было развиться языкам, чтобы быть настолько родственными и одновременно далекими друг другу. Почему вдруг наш "склеп" у поляков — это "магазин", "салон красоты"- "салон урода"))), "штаны" -"исподне", "не понимаю" -"не разумею". И море всякой милоты навроде "дженкуе" (спасибо), "20 листопада" (20 ноября) - я просто в экстазе от этого словосочетания! «Пшпрешам» (прошу прощения) - когда мне первый раз сказали вот это " пшпшпшпш", я чуть не легла от восторга! Хотелось, чтобы этот дядька извинялся снова и снова! Язык хороший, добрый, какой-то очень близкий и мягкий.
|
|
Вторая тема, еврейская, трогает меня во всех посещаемых странах, наверное, потому что у любого нормального человека это не укладывается в голове. Итак, что тронуло сильнее всего. Музей тюрьмы Павиак. Переданная в 1940 году Гестапо, эта тюрьма стала крупнейшей тюрьмой для политзаключенных на территории Польши, с более чем 100 тыс. замученных заключенных за весь срок – мужчин, женщин, маленьких детей. Во дворе музей стоит символический памятник – бронзовое дерево – копия реального, вяза, который произрастал во временя действия тюрьмы, был символом свободы и жизни для заключенных, пережил подрыв тюрьмы немцами в 1944 году и изо всех сил сохранялся варшавянами вплоть до начала 2000-х. Далее, часть сохранившейся стены варшавского гетто, которая ныне практически соединяет современные дома; в кирпиче стены несколько ниш, в которых лежат камушки. Их, насколько мне известно, кладут выжившие, когда приезжают посетить место своих самых ужасных лет жизни. Подобная традиция действует и в бывших концлагерях - мы видели такие камни в Заксенхаузен около Берлина.
|
|
|
На крупнейшее еврейское кладбище сходить не успела, т.к. уже было поздно. Из более, чем 250 тыс еврейских могил хотела посетить лишь символический памятник Януш Корчаку. Не сложилось. Ну что ж, об этом человеке можно знать всего лишь один-единственный факт из его жизни - он отказался от предложения спастись из гетто и оставить своих детей-воспитанников из сиротского дома, и следом за ними, или даже вернее сказать, рядом с ними, ушел сперва на особый перевалочный пункт Умшлагплац, откуда евреев депортировали в лагеря смерти, а затем в газовую камеру в концлагере Треблинка. Все остальное вода. Я мама двух детишек, мальчика и девочки. И это самое страшное, когда ты все понимаешь, и ничего не можешь сделать для спасения своих маленьких, самых родных и любимых. Это самое ужасное, что несло с собой то время.
|
|
|
|
На самом деле есть еще одна струна, которая тронула меня именно в Варшаве. Насколько этот город оказался близок по своему наполнению мне, русскому человеку. Дома, очень похожие на "сталинки" или улучшенные "хрущевки", бабушки, гуляющие с колясками, порой решетки на окнах первого этажа)), киоски в спальных районах, где продают piwa, papirosy и прочую бакалею, практически национальное блюдо pierogi, которое на самом деле пельмени или вареники - в общем, Варшава оказалась такой знакомой и родной, будто ты находишься в российском городке. И будто даже речь знакомая и вот-вот поймешь, до только "пшпшпш" сбивают...
